К 60-летию Жигулевской ГЭС. Спросите кого угодно, даже самого завзятого патриота: в современной России вряд ли возможно повторить нечто подобное тому немыслимому, что сотворено на Волге в середине прошлого века. ВРЕМЯ безумных проектов истекло. Ка­нуло в великую реку. Вместе с мифами, кото­рые стаями кружили над гигантским котло­ваном, потрясшим в свое время начинающих «мастеров культуры», командированных освещать «стройку коммунизма». Впрочем, не все канули, иные и поныне здравствуют. Миф первый: все началось в 1950-м До сих пор считается, что великая эпопея у волжского Ставрополя началась в августе 1950 года, когда документ, дающий отмашку великой стройке, был обнародован в «Прав­де». На самом же деле первое постановление Совета министров СССР № 2826-1180 о возобновлении работ и подготовке строитель­ства сразу двух гидроэлектростанций – Куй­бышевской (до войны, как известно, стройку пытались начать в районе Красной Глинки) и Сталинградской – вышло 30 июня 1949 года. Но народ об этом не знал, поскольку касалось оно только спецслужб и держалось, разумеет­ся, в секрете.

Как и прежде, по сложившейся тради­ции, строительство намечалось силами за­ключенных. 9 июля вышел приказ по МВД, а 19 августа командовать строительством ла­геря и жилья для специалистов Гидропро­екта был назначен переброшенный в Став­рополь с Дальнего Востока заслуженный работник НКВД генерал-майор Иван Семе­нов (генерал-майор инженерно-технической службы Иван Комзин возглавил Куй­бышевгидрострой через год, с выходом официального постановления). Кунеевский исправительно-трудовой лагерь, созданный 6 октября того же 1949-го, быстро наполнил­ся: по данным на 1 января 1950 года в нем бы­ло уже 1328 заключенных.

Самарская газета