Алексей Рыбников

"Кто не знает, что такое голод? Всем известно, голод – это национальное бедствие. Так вот: национальное бедствие начинается завтра", – так говорил легендарный в своей жестокости римский император Гай Цезарь Калигула, закрывая житницы Вечного города. Но голод – это не самое страшное и отнюдь не единственное национальное бедствие. Жажда гораздо страшнее и к тому же в скором времени она может принять вненациональные масштабы. Без еды человек в среднем может прожить около шести недель, а без воды – только пять – семь суток. Если человек теряет 2% воды от массы своего тела, то у него возникает сильная жажда. При потере в 12% человек не сможет восстановиться без помощи врача, а при потере в 20% человек умирает.

С одной стороны, нет ничего более простого и привычного, чем вода. На самом деле вода – это еще полный тайн и будущих открытий элемент. Аномальная жара, пришедшая этим летом во многие регионы России, рост потребления воды и просто жажда вновь заставляют задуматься над тем, как мы используем воду и сколь долго может продлиться беспечность по отношению к водным ресурсам. А то, что беспечность сегодня – основная стратегия обращения с водой, – это факт, не требующий доказательств. Не требует доказательств и то, что такая стратегия принесет свои плоды и это может произойти значительно раньше, чем мы думаем.

В настоящее время 70% территории Земли покрыты водой. При этом пить можно только 2% этой воды. С каждым годом проблема доступа к водным ресурсам становится острее. За последние 50 лет в мире произошло 507 конфликтов, связанных с доступом к воде, а 21 спор привел к военным действиям, что лишний раз доказывает: это не надуманная галиматья, а действительно преддверие катастрофы.

Сегодня чрезвычайная ситуация объявлена в 23 регионах России. Это области Приволжского, Центрального, Уральского и Южного федеральных округов. По оперативным данным Минсельхоза РФ на 20 июля 2010 г., в пострадавших от засухи субъектах РФ гибель сельскохозяйственных культур произошла на площади 9,6 млн гектаров. В Подмосковье горят торфяники, губернатор Московской области Борис Громов просит 25 млрд руб. на их обводнение. И здесь возникает закономерный вопрос: не легче ли и не дешевле ли заранее предвидеть проблему и решать ее комплексно, а не "затыкать дыры", точнее заливать их, когда она уже стала в полный рост? Не лучше ли предвидеть катастрофу заранее – ведь торфяники горят не в первый и даже не во второй раз – и подготовиться к ней должным образом? Не лучше ли предвидеть засуху в сельскохозяйственных регионах страны?

К сожалению, можно сказать о том, что государственная политика в сфере охраны, очистки и использования водных ресурсов далека от идеальной. Даже удовлетворительной ее можно назвать с трудом. Проблемы, которые есть уже сегодня – это сельскохозяйственный кризис, который повлечет за собой рост цен на сельхозпродукцию. Дефицит – это всегда завышенные цены, потому что производители понимают, что люди все равно заплатят за дефицитный товар столько, сколько назначат сами производители. Эксперты прогнозируют подорожание не только хлеба, но молока и мяса на 10% – 20%.

Использование воды должно стать под государственную защиту, необходима государственная программа и финансирование из федерального бюджета на водные нужды. Одними из ключевых направлений должны стать не только контроль за чистотой воды, инновационные технологии в ее очистке и обработке, ресурсосбережение, но и незаслуженно позабытая мелиорация, столько сделавшая для сельского хозяйства в советские годы. Мелиорационная статистика выглядит пугающе: перед распадом СССР в стране имелось 22 млн га орошаемых земель, из них в России – 6,4 млн гектаров. Сегодня же поливается менее 1 млн гектаров. Все остальное морально устарело, разрушено, разворовано, либо просто не используется. Основные гидромелиоративные сооружения есть, есть водохранилища. Необходимо только восстановить все существовавшие прежде оросительные системы, и это позволит не только сэкономить, но и заработать многим регионам.

Пресловутый поворот рек, который планировалось осуществить в советские годы, слишком быстро попал в спекулятивное море и утонул, хотя идея была не просто ценная, а можно сказать – бесценная. Но не все ее позабыли: в 2008 г. к этой идее вернулся мэр Москвы Юрий Лужков. Подсчеты показали, что достаточно отбирать 5% – 7% среднегодового стока Оби, чтобы напоить засушливые регионы – и свои, и чужие. То же касается и других рек – Тобола, Иртыша. Только в нашей стране настоящий дефицит воды испытывают Оренбургская, Курганская, Челябинская, юг Тюменской и частично Свердловская области, Южное Зауралье, и он может быть устранен, если использовать воду близлежащих рек. Остаток воды вполне можно продать Казахстану и Узбекистану – вряд ли они будут против.

Водная проблема при желании, как и любая другая, может рассматриваться в плоскости политической, и тогда неизбежна спекулятивность и раздутость темы. Так и получилось, когда советское руководство отказалось от идеи перераспределения водных стоков рек. Между тем размах был грандиозный: над проектом работали около 20 лет более 160 организаций СССР, в том числе 48 проектно-изыскательских и 112 научно-исследовательских институтов (в их числе 32 института Академии Наук СССР), 32 союзных министерства и девять министерств союзных республик.

Если же перенестись в более конкретную экономическую плоскость, то и проблема выглядит иначе. Россия обладает 22% мировых запасов питьевой воды и способна не только напоить своих сограждан из регионов, испытывающих дефицит питьевой воды, но и заработать денег на экспорте воды. Аналитики бизнес-журнала Fortune подсчитали, что прибыль компаний, занимающихся продажей питьевой воды, уже сегодня достигает 40% от прибыли нефтяных компаний, превышает прибыльность фармацевтической индустрии и сегодня достигает $1 трлн в год. И ведь вода – это не нефть, это возобновляемый ресурс.

Расчеты показывают, что если сегодня на каждого жителя Земли приходится 750 куб. м в год пресной воды, то к 2050 г. эта цифра уменьшится до 450 куб. метров. А это означает, что 80% стран мира окажутся в зоне, которая по классификации ООН ниже черты дефицита водных ресурсов. Исключением будут Канада, Россия, Бразилия, некоторые страны Европы и тропические области Африки, Южной Америки и Южной Азии. Но эти расчеты не означают, что нужно успокоиться и сложить руки, зная, что нам ничего не угрожает. Они предупреждают о грозящих масштабах проблемы, которая есть уже сегодня, и если мы не предпримем мер к тому, чтобы защитить свои ресурсы и своих сограждан, то она угрожает и нам.

"Болезни можно и нужно лечить. И человечество за тысячелетия выработало способы борьбы с засухой. Главный из них – орошение. Начиная с 20-х годов прошлого столетия неоднократно делались попытки в нашей стране поставить засухе заслон", - говорит сторонник изменения ситуации Юрий Лужков. В Египте создание ирригационных систем не только дало людям урожай, стало основой создания государства, но и позволило создать одну из самых развитых цивилизаций мира. Нельзя допустить, чтобы игнорирование опыта не только древних египтян (и не только), но и наших сограждан привело к катастрофе.